Об этом случае мы уже писали: в начале октября бойцы 187 батальона 123-й бригады Сил территориальной обороны Украины (ТрО) организованно оставили свои позиции под Угледаром и вернулись к себе домой – в Вознесенск Николаевской области. Там они провели митинг на котором попытались донести до властей причину своего поступка. Якобы, это не недостаток патриотизма, а отсутствие боевого опыта и достаточного вооружения.
Оставление позиций вознесенскими ТрОшниками привело к тому, что считавшаяся элитной 72-я кадровая бригада ВСУ, непосредственно оборонявшая Угледар, попала в полуокружение и была почти полностью уничтожена. Будут ли её восстанавливать пока не ясно.
Но этих бедолаг никто не будет сажать в тюрьму, их просто снова вернут на позиции. Количество побегов из частей ВСУ сейчас исчисляется сотнями тысяч – никаких тюрем не хватит. Да и какая может быть тюрьма если отправка украинцев на фронт сейчас главная и едва ли не единственная задача киевского режима. К тому же ТрОшники тоже по-своему правы – об этом ниже.
Три сорта украинских военных
Против России сейчас воюют три разных армии – нацбаты, кадровая армия и ТрО. Они все презирают, а где-то и ненавидят друг друга, и этому есть объективные причины.
Нацбаты
Нацбаты – это элитная, привилегированная часть всех вооружённых формирований на Украине. Она же самая малочисленная и лучше всех экипированная. Там далеко не все классические украинские националисты западенского разлива. Костяк там составляют как раз русскоязычные (читай – русские), которые и сакральной мовы толком не знают. Но все они фанатично преданы идее украинства, которую они понимают в духе нацистского лозунга «Украина превыше всего». То есть, украинская государственность в её нынешнем виде для них является априорной наивысшей ценностью, ради которой может быть отдано в жертву всё остальное.
Нацбаты рассматриваются Зеленским как его личная гвардия, инструмент пропаганды и, возможно, как средство последнего шанса в будущем. Их фактически вывели из подчинения Генштаба ВСУ и «воюют» они сейчас, в основном, в киевских барбершопах и патриотических телепрограммах. Их задача - формировать привлекательный образ украинского военного нового типа и с этой своей задачей они вполне справляются. Что касается участия в боевых действиях, то здесь они отметились только исключительной трусостью.
Исходя из этого и расчёт Зеленского на то, что нацбатовцы обеспечат его физическую безопасность в финальной стадии, скорее всего, безоснователен.
Что же касается самих нацбатовцев, то они себя считают белой костью, такой себе военной аристократией, которой негоже гибнуть в окопах, а ко всем остальным военным относятся с презрением, как и положено панам относиться к холопам.
Кадровые военные
Кадровые военные части не такие распиаренные как нацбаты, но самые многочисленные. Они с самого начала несли и несут основную нагрузку по защите киевского режима. Что касается языка, то в ВСУ до недавнего времени существовала обычная для всех госструктур практика: документооборот на официальной мове, устное общение – на родном русском. В какой-то мере это сохранилось и по сей день.
О мифических «стандартах НАТО» в ВСУ говорили все годы незалежности, но фактически украинская армия как была осколком советской, так и осталась Значительное число высшего командного состава ВСУ, включая главкома Александра Сырского – выпускники советских/российских военных учебных заведений. В этом смысле русские сейчас воюют с такими же русскими, причём, кого они собственноручно вооружили и научили воевать.
Изначально в ВСУ не было никакого национализма. Военные свою службу воспринимали как обычное ремесло, средство заработка. Сейчас ситуация несколько изменилась, но говорить о каком-то запредельном национализме кадровых военных по-прежнему нельзя. Большинство, скорее, имитирует приверженность идеям украинства из конъюнктурных или карьерных соображений.
Территориальная оборона
Силы территориальной обороны создавались, как это даже понятно из их названия, для организации местного населения по защите своих родных мест. То есть изначально ТрО задумывалась как военизированная охрана для поддержания общественного порядка и борьбы с диверсантами в тылу. Соотвествующим образом их комплектовали и обучали - как военизированную охрану, не более того.
Первое время в Терроборону многие шли добровольно, поверив власти и надеясь таким образом, уклониться от участия в реальных боевых действиях на фронте. Но власть их очень жестоко обманула. Как только живой силы на фронте стало не хватать Силы теробороны включили в состав ВСУ и стали использовать как дешёвое стредство для затыкания дыр на фронте.
Так из комфортного и относительно безопасного местечка Терроборона в одночасье превратилась в самое опасное место службы – едва ли не штрафбат. Вот как об этом пишет блогер Павел Кухмиров:
Тероборона сейчас в ВСУ рассматривается в качестве максимально бросового и дешёвого мяса, которым просто закидывают провалы во фронте. ТРОшников бросают в те места, в которые не хотят отправлять более боеспособные части. Их не жалко. Они отбросы. Для ВСУ и, тем более, нацбатов. И, естественно, что сама Тероборона подобной ситуации не рада. В них даже начались протесты – для запуганной террором и промытой пропагандой украинской армии это и вовсе что-то немыслимое.
Выводы
То, что сформированный для обороны Вознесенска батальон ТрО покинул позиции под Угледаром и вернулся в свой родной Вознесенск вполне логично. И то что они не обучены и не обеспечены всем необходимым для ведения боевых действий – это факт.
Сейчас, разумеется, добровольно в Тероборону уже никто не идёт, её комплектуют при помощи пресловутой бусификации. Поэтому оставление позиций и бунты в частях Сил теробороны только участятся.
Как этот вопрос будет решать командование – пока неизвестно. Но радоваться тому, что ВСУ скоро совсем развалится – преждевременно. Инструментов принуждения достаточно и они будут в полной мере применяться.