Павел Прокофьевич Глазовой
Те кто жил на Украине хорошо знакомы ещё с советских времён с популярной у украинцев издёвкой над русскими, мол, язык – это у коровы, а у нас – МОВА! Между строк читалось, что русский язык настолько бедный, что пришлось даже такие разные понятия объединять одним словом, а украинский – такой богатый, что в нём есть отдельное слово – эта самая пресловутая мова.
Самое замечательное в этом то, что эту русофобскую издёвку придумал коммунист, член Союза писателей СССР, заместитель главного редактора киевских журналов «Перец» и «Мистецтво» («Искусство») Павел Прокофьевич Глазовой.
Что характерно для советской эпохи – Павел Глазовой был уже тогда профессиональным украинцем. То есть сделал своё украинство средством заработка. Он был уроженцем русскоязычной Николаевской области, затем учился в таком же русскоязычном Криворожском педагогическом институте – и писал стишки на выученном украинском.
Таких чудаков тогда было очень мало и они были на вес золота, поэтому молодого автора по протекции другого профессионального советского украинца Остапа Вишни (Павла Губенко) в 1950 году перевели на филологический факультет Киевского педагогического института. Вот тогда для Павла Глазового и стало абсолютно понятно – умение рифмовать слова плюс знание никому не нужной, но лелеемой коммунистами мовы – это его карьерный лифт.
Верхом творчества Павла Глазового стала его пафосно-патриотическая поэма «Слався, Вітчизно моя!», написанная в 1958 году. Но то была, так сказать, работа. Кое-что поэт писал и для своей души. И вот это его стихотворение про язык и мову, что называется, зашло украинцам. Приводим в оригинале полностью, потом разберём.
Стихотворение про язык и мову
Дід приїхав із села, Попросив він: Покажіть Кухлик, люба, покажіть, Дід у руки кухлик взяв Продавщиця теж була І сказав їй мудрий дід: | Дед приехал из села, Попросил он: Покажите Кухлик, дорогая, покажите, Дед в руки кухлик взял Продавщица тоже была И сказав ей мудрий дед: |
Разбор стихотворения
Учитывая тот факт, что творчество Павла Глазового мало известно кому на Украине, скорее всего поэт не сам придумал мерзкую шутку про язык и мову, а где-то подслушал в разговоре и лишь придумал сюжет и зарифмовал. Но сама ситуация подана в стихотворении правдиво и очень реалистично.
Некий состоятельный старик из деревни, занимающийся домашним хозяйством («имеет деньги», да и далеко не у каждого в селе даже в те времена была корова) приезжает в Киев – город, на тот момент всего 30 лет как вышедший из состава Российской империи и насильно, волюнтаристским решением Ленина включённый в состав созданной большевиками Украинской советской республики.
Его не интересуют ни театры, ни музеи, ни выставки, ни библиотеки. Его не интересует вообще ничего, что связано с городской культурой, он занимается тотальным шоппингом – «не пропускает ни одного магазина». Налицо – типичный рагуль, которого интересуют только деньги и вещи, которые за эти деньги можно купить.
Советский писатель прямым текстом пишет, что русским не надо гордиться своим языком и сравнивает русских с животными - такова была национальная политика в СССР.
И вот он на своём диалекте просит дать ему «кухлик». Продавщица русскоязычная, она не знает что это такое и переспрашивает. Интеллигентный человек в такой ситуации сразу перешёл бы на русский, пойдя навстречу собеседнику. Но дед продолжает общение на своей мове. То, что этим он доставляет неудобство собеседнику, ему плевать. Обратите внимание также на то, что Павел Глазовой – обласканный советской властью украинский интеллигент – намеренно издевательски коверкает русский язык: вместо правильного "чего" пишет "чево".
И вот это невоспитанное мурло, по уши измазанное в навозе, едва вылезши из свинарника, приезжает в город и начинает её учить как ей разговаривать.
Продавщица его обслуживает, но отвечает ему вполне разумно и резонно, у неё есть свой язык, на котором она общается дома с родными и друзьями и на работе с покупателями, никаких проблем в общении не испытывая.
И тут «мудрый» дед требует от неё знания мовы лишь на том основании, что она живёт на Украине и под конец унижает, сравнивая с коровой. Момент триумфа, занавес!
И это при том, что это не она к нему приехала, а он к ней. То есть он ведёт себя как свинья, посаженная за стол.
Приехавший в город дед не пошёл в библиотеку читать сочинения Сократа и Платона, не пошёл в театр смотреть на душевные терзания Гамлета, не пошёл на выставку сельскохозяйственных достижений, не пошёл в музей. Даже в газетный ларёк не заглянул, чтобы купить газету с виршами этого письменника. Единственное на что хватило его хуторского кругозора – это доколупаться до названия кружки.
И самое хреновое, что в тогдашних реалиях, в парадигме ленинской национальной политики, которая в той или иной степени действовала до развала Союза – «мудрый дiд» прав, поскольку выступает за линию партии, а продавщица – не права, и в лучшем случае, «аполитично рассуждает».
- пишет российский историк и публицист Александр Решидеович Дюков, собственно, и поднявший эту тему в публичном пространстве.
Язык у коровы, говорите?
Украинцы гордятся тем, что у них есть целых два слова: язык (у коровы) и мова (у них, высокоразвитых). Но вот что интересно, русский – далеко не единственный язык, где два разных понятия обозначаются омонимами. К примеру, по-польски говяжий язык – język wołowy, английский язык – język angielski. В эстонском языке говяжий язык – veise keel, украинский язык – Ukraina keel. На французском: langue de boeuf, иностранный язык – langue étrangère. То есть омонимия в этой семантике – явление достаточно распространенное, причём, не только в славянских языках.
Но тут таится и главная засада для украинцев. А мова – это что? Как это самое слово переводится на русский? Язык? А «речь» тогда как?
Вот речь, молва – вполне сопоставима с украинкой «мовой». То есть мова по-русски означает не «язык», а «речь». А между тем это два совершенно разных лингвистических понятия.
Язык – это система языковых средств и правил их использования, необходимых и достаточных для общения.
Речь – выражение системы языка в определенных речевых действиях.
То есть, упрощённо, речь – это всего лишь производная от языка.
Отсюда логически вытекает страшный вывод: украинского языка-то на самом деле не существует. Пресловутая українська мова даже на уровне определения самим украинцами – это «украинская речь», то есть способ реализации языка (какого?). А разницы между понятиями «язык» и «речь» украинцы не понимают, поскольку в их мове эти понятия не различаются.
Да и зачем им различать эти понятия? Язык дает глобальное представления об окружающем мире. А если твой мир – это село, хата, свиньи, коровы и – предел мечтаний – столичный магазин с «кухликами», то и мова вполне сойдёт.
И да, ещё раз:
Стихотворения Павла Глазового о языке и мове – документальное свидетельство того, что корни украинского нацизма, с которым сейчас идёт кровопролитная борьба – уходят глубоко в СССР.
