Херсонская область выделяется на фоне Юго-Востока самой низкой долей городского населения – всего 60%. Область потеряла почти всю промышленность, став без малого чисто аграрной. Это очень существенно отражается и на языковой ситуации, и на электоральном поведении херсонцев. В целом область самая проукраинская на всём Юго-Востоке. Однако политический разрыв с соседними регионами сокращается.
Сельская украинская культура
Во всех областях Юго-Востока русскоязычные города являются основой русской культуры. В Херсонской области городов немного. Из них крупный только сам Херсон. Но и он самый маленький из областных центров Юго-Востока (менее 300 тысяч жителей; сравните с полумиллионным ближайшим соседом Николаевом). Другие сравнительно крупные города области Каховка (37 тысяч) и Новая Каховка (47 тысяч). Остальные города – Олешки, Геническ, Голая Пристань, Скадовск и Таврийск – ещё мельче. При этом велика доля мигрантов первого поколения в города из сёл.
Интересной особенностью формирования населения области является переселение после 1945 года тысяч мигрантов с Западной Украины. Число их потомков сейчас оценивается не менее, чем в 15-18% от миллионного населения области.
Всё это приводит к тому, что общественные настроения на Херсонщине самые проукраинские из всех областей рускоязычного Юго-Востока. Однако они не являются доминирующими.
Экономика деградации
В прошлом Херсонская область была важным промышленным регионом, прежде всего за счёт судостроения (два судостроительных и два судоремонтных завода), сельхозмашиностроения, электро- и приборостроения, нефтяной и лёгкой промышленности. Практически вся крупная промышленность, кроме судостроения, уничтожена на корню. Но и выпуск продукции судостроения упал в 10-20 раз по сравнению с советским периодом.
Лицом областной промышленности сейчас являются консервные заводы ТМ «Чумак» и коньячный завод «Таврия». Более того, состояние сельского хозяйства области тоже оставляет желать много лучшего — в советские времена важным направлением было поливное овощеводство, которое сейчас сильно сократилось. Ещё более ухудшилась ситуация в связи с перекрытием Северо-Крымского канала, что резко изменило гидрологическую ситуацию на юге области.
Немного спасает то, что область стала одним из важных туристических регионов после потери Крыма. Летом 2017 и 2018 годов она занимала второе место в стране по количеству туристов, несколько отставая от Одесской, но уверенно опережая Запорожскую.
В рейтинге социально-экономического развития за 2018 год, который готовится Минрегионстроем, Херсонская область занимала всего 18-е место из 25 регионов. Основные проблемы — плохое состояние финансов (особенно капитальных расходов местных бюджетов), инфраструктуры и медицины.
Херсонский феодализм
Херсонские элиты изначально были слабы по сравнению с другими регионами, поскольку ориентировались на местную экономику. Но это и дало им независимость от других регионов, а также бесконтрольность от центра. Херсон лежит уж на очень далёком отшибе.
Постмайданной элите удалось частично оттеснить от власти бывших регионалов. Её представители разделились между партиями, создавая для центра картинку политической конкуренции между БПП «Солидарность» и «Батькивщиной». При этом исполнительная власть достаточно прочно удерживалась группой Андрея Путилова и Андрея Гордеева (БПП), в то время как облсовет после отстранения от председательства Путилова в 2016 году перешёл под контроль члена «Батькивщины» Владислава Мангера.
В Геническом районе области власть частично отдана крымскотатарскому меджлису, имеющего своих представителей в райгосадминнистрации и некоторых местных советах. Впрочем, эта практика ведётся ещё со времён президентства Леонида Кучмы. Попытки крымскотатарских лидеров откусить больший кусок власти на юге Херсонской области путём создания национальной автономии успехом не увенчались.
Коррупция и злоупотребления
Источники обогащения для носителей власти в Херсонской области по сравнению с другими регионами скудные. Руководители областного уровня, кроме распила бюджетных денег и взяток, получают доход от природной ренты. Так, браконьерская вырубка леса и вылов рыбы считаются их прерогативами. Занимающиеся этим государственные организации обязательно отчисляют наверх часть дохода от всех незаконных сделок.
Кризис феодальной вольницы наступил после покушения на местную активистку Екатерину Гандзюк, приведшего к её смерти. Считается, что её убрали из-за слишком явного вмешательства в процесс браконьерской вырубки леса, в котором оказались замазаны руководители облгосадминистрации и облсовета. Говорят, что неадекватная активистка обозвала председателя облсовета представителем сексуального меньшинства, в ответ на что он нанял ветеранов АТО, чтобы те её проучили.
После этого область оказалась в фокусе интереса властей. Киевские политики, до этого не интересовавшиеся херсонским медвежьим углом, были шокированы открывшимся им глубинам коррупции, преступлений и злоупотреблений. Вот, например, что писал народный депутат Борислав Береза:
Информация, полученная нашей ТСК (временной следственной комиссией – прим. «М»), ужасает. От контрабанды до сепаров, от наркотрафика до глобальной коррупции, от спайки власти с криминалом до вырубки леса, от сотрудничества с (…) властями Крыма до влияния беглых регионалов на регион. То, что тут происходит, — это не дно. Это хуже. Тут надо вводить чрезвычайное положение, потому что военное положение улучшений не дало.
Инцидент с Гандзюк был частным случаем. Безнаказанные нападения на людей, вставших на пути интересов власть имущих, были для Херсонщины скорее нормой. Причём срощенные с властью и криминалом полицейские ни разу не довели следствие по такого рода инцидентам до завершения.
Самое интересное, что такая ситуация, похоже, устраивала и самих патриотических активистов. Ведь они работали выразителями интересов разных властных группировок в их конфликтах за передел доходов. Самый большой, с точки зрения патриотической общественности, криминал из озвученного Берёзой — связи местных контрабандистов со своими визави из Крыма.
Самая майданная из немайданных
Низкий уровень культуры, беззаконие, сельский менталитет делают Херсонскую область более податливой для промайданных сил. Например, во втором и третьем турах выборов 2004 года Виктор Ющенко набрал здесь почти половину голосов – 42 и 43% соответственно (хотя Виктор Янукович всё равно набрал больше). В втором туре выборов 2010 года Тимошенко получила 34% голосов. На парламентских выборах 2014 года первые места в области взяли БПП (22,3% против 21,8% по стране) и «Народный фронт» (16,1% против 22,1%). «Оппоблок» вышел лишь на третье место с чуть более 10% (в соседних Николаевской и Запорожской областях — 16 и 22%).
В первом туре нынешних президентских выборов Петр Порошенко получил в Херсонской области больше голосов, чем в любой другой области Юго-Востока (11,7%), а Владимир Зеленский – меньше всего (38%). Ситуация повторилась и во втором туре: Зеленский – 83%, Порошенко – 15% (Николаевская область – 86% и 12,5%, Одесская – 87% и 10,6%).
Однако нельзя не заметить, что разница в голосованиях между Херсонщиной и другими регионами Юго-Востока в период между 2004 и 2019 годами сильно сократилась. Различия теперь составляют единицы процентов, тогда как пятнадцать лет назад они были в десятки процентов. Это значит, что самоидентификация жителей Юго-Востока становится всё более универсальной и базируется на отрицании майданных ценностей.
Территория разочарования
Но социально-экономические проблемы области не решаются никак. В соответствии с данными декабрьского исследования Социологической группы «Рейтинг», Херсонская область находится на третьем месте в стране по уровню пессимизма: 79% опрошенных считают, что дела в стране в неправильном направлении, и только 10% придерживаются противоположной точки зрения (по стране — 74 и 14%).
Больше всего херсонцев волнуют личные социальные проблемы, в первую очередь – безработица. И это не удивительно для региона с почти полностью уничтоженной промышленностью. Разрыв с общенациональными показателями достаточно велик: коррупция волнует 34% херсонцев против 41% в среднем по Украине, а безработица — 44% херсонцев (против 28%). Любопытно, что в соседних регионах ничего подобного не наблюдается. Однако на первом месте среди волнующих херсонцев проблем стоит конфликт на Юго-Востоке. Это ещё раз подчёркивает начало формирования политического самосознания.
Ключевая электоральная особенность области — разочарованность в элитах. Именно это предопределило выбор херсонцев в пользу Владимира Зеленского. Жителям депрессивного региона остаётся лишь надеяться, что он их не разочарует.
